Несмотря на то, что 15 мая 1997 года Туркменистан подписал и ратифицировал Конвенцию Международной Организации Труда (МОТ) №105 об упразднении принудительного труда, а также Конвенцию №29 о принудительном или обязательного труде, ежегодно десятки тысяч жителей Туркменистана вынуждены собирать хлопок. Тем самым Туркменистан нарушает принятые на себя международные обязательства, а также нарушает и собственный Трудовой кодекс, статья 8 которого определяет принудительный или обязательный труд как «всякая работа (служба), требуемая от какого-либо лица под угрозой какого-либо наказания, для выполнения которой это лицо не предложило своих услуг добровольно».
ВВЕДЕНИЕ
В Туркменистане хлопководство во все времена занимало ведущее место в общей структуре сельскохозяйственной отрасли экономики. В период, когда в качестве союзной республики Туркменистан входил в состав СССР, хлопчатник занимал до 85-90 процентов всей площади орошаемых земель, оставшаяся часть пахотных угодий приходилась на зерновые, кормовые, овощебахчевые и садово-виноградные культуры.
Люди на хлопке. Фото здесь и далее © АНТ
Несмотря на экстенсивный метод развития хлопководства, когда конечные результаты в основном достигались за счет колоссальных дополнительных расходов и расширения посевных площадей, фактический объем произведенного в стране хлопка-сырца практически оставался на одном уровне – менее одного миллиона тонн в год. Однако и при советском периоде, и в период правления страной Сапармурата Ниязова статистические данные о собранном урожае всегда подправлялись в сторону завышения. Например, в 1986 году официально было заявлено о сборе 1.137 млн. тонн, однако в том же году в крупном хлопкосеющем регионе – Ташаузской области, прокатилась серия громких судебных процессов с привлечением к уголовной ответственности хозяйственных руководителей и партийных лидеров за допущенные приписки и очковтирательство в заготовке хлопка.
По мнению специалистов сельского хозяйства, в союзное время и потом, в период правления С. Ниязова, объемы приписок составляли 1:1, то есть к одной собранной тонне хлопка статистика под нажимом местных региональных чиновников и с молчаливого согласия руководства республики и страны приписывала еще одну тонну несуществующего хлопка. К примеру, в 2000 году Сапармурат Туркменбаши потребовал довести объем производства хлопка в стране до 2 млн. тонн, в 2005 году – до 2,2 млн тонн, однако все эти годы физический объем заготовленного хлопка не превышал одной трети запланированного. В 2005 году, например, СМИ со ссылкой на Госкомстат и Минсельхоз Туркменистана сообщили о сборе 723 тысяч тонн хлопка, половина этого объема, по оценкам независимых экспертов, была приписана.
При Г. Бердымухамедове объемы приписок значительно уменьшились, как говорят сами земледельцы-арендаторы и руководители дайханских объединений (бывших колхозов и совхозов), план по заготовке хлопка стал более близким к тому, что может уродить земля. Однако источники в Госконцерне «Туркменпагта» (Туркменский хлопок), считают, что приписки и обман хоть и меньших масштабах, но все еще существуют на практике. По их словам, в 2012 году – самом удачном для хлопкоробов году – с площади в 550 тысяч га при плане 1 миллион 50 тысяч по стране было собрано более 1,1 млн. тонн сырца. Эксперты полагают, что в 2012 году объем приписанного сырца составил в пределах 100-150 тысяч тонн.
Особо следует отметить, что все годы, несмотря на закупку специальной хлопкоуборочной техники, подавляющая часть реально произведенного хлопка собиралась вручную, с использованием труда школьников, работников региональных структур системы образования, здравоохранения, связи, коммунального хозяйства и других отраслей, не имеющих никакого прямого отношения к сельскому хозяйству. В союзное время Туркменская ССР обеспечивалась хлопкоуборочными комбайнами из Узбекской ССР – поставщик завод «Ташсельмаш». Однако и в те годы объем хлопка, собранного механизированным способом, не превышал треть валового сбора. При С. Ниязове из-за напряженности в отношениях с Узбекистаном Туркменистан стал закупать весьма дорогостоящие хлопкоуборочные комбайны американского производства – компании «Кейс» и «Джон Дир». В 2003 году С. Ниязов распорядился закупить к уже имеющимся еще 100 таких комбайнов на сумму в 21,865 млн. долларов США и довести общий парк этого вида сельхозтехники до 1100 комбайнов. Всего только в 2003 году на закупку импортной сельхозтехники и запасных частей из валютного резерва страны было выделено 98 млн. долларов США. По подсчетам независимых экспертов, за годы правления С. Ниязова Туркменистан потратил на закупку только хлопкоуборочной техники и запчастей к ней на сумму свыше 750 миллионов долларов. Самое печальное то, что вся эта техника не используется эффективно и должным образом по ряду причин. Среди них:
- отсутствие идеально спланированных земельных массивов (эти комбайны рассчитаны для работы на больших площадях, а в так называемой зоне культурного земледелия земля поделена между арендаторами на небольшие клочки и участки, где комбайну негде развернуться, на целинных же участках хлопковые поля зарастают камышом и другими сорняками, что опять-таки исключает эффективную работу комбайна);
- низкая квалификация местных механизаторов (неграмотная эксплуатация, нарушение правил ухода и обслуживания, частые поломки дорогостоящей техники) и т.д.
На поле с утра и до вечера
В настоящее время объем машинного сбора хлопка в СМИ не сообщается, однако специалисты ГК «Туркменпагта» говорят, что он не превышает 10-12 процентов от общего объема собранного в стране хлопка. И в союзные времена, и в годы независимости механизированная уборка хлопка более или менее была налажена в так называемых образцово-показательных хозяйствах, которые имелись в каждом велаяте и всесторонне поддерживались как лично главой государства, так и целевыми специальными ассигнованиями из бюджета. Например, в Ахалском велаяте это бывший колхоз «Совет Туркменистаны» (председатель Муратберды Сопыев), в Дашогузском велаяте бывший колхоз «40 лет ТССР» (председатель Садулла Розметов), позже переименованный в самостоятельное акционерное общество имени С. Розметова и т.д.
Во все времена основное бремя по сбору хлопка ложилась на плечи колхозников и рабочих совхозов, которые в годы независимости превратились сначала в подрядчиков, а потом в арендаторов, а также на привлеченных помощников из этрапских (районных) и велаятских (областных) центров. В 60-80 годы прошлого века на уборку хлопка мобилизовалось все взрослое население страны. Фактически хлопковый сезон (сентябрь-ноябрь) парализовывал всю жизнь. В 70-е годы закрывались даже столичные вузы и среднеспециальные учебные заведения, студентов вывозили на хлопок поездами. В худшем положении были жители регионов. Все общеобразовательные школы на период уборки хлопка закрывались, учились только начальные 1-4 классы, но даже их в отдельные годы заставляли собирать хлопок на ближайшем от школы поле после учебы в первую смену. Ученики с 5-го по 10-й класс сельских школ пешком добирались до поля, учащихся районных школ доставляли на поля на грузовых автомашинах и тракторных тележках-прицепах. Вывозили на целый день. Сбор в 7-30 утра возле школы. Погрузка на борт автомашин и 8 начиналась работа в поле. Питание детей не налажено, каждый ел то, что приносил с собой из дома. Вся забота местного начальства проявлялась в кипятке в титане на обед, даже заварку дети приносили с собой. Воду каждый возил с собой во фляжке или бутылке. А в жаркие дни дети пили воду из арыков и других открытых источников. Домой детей привозили, когда наступала темнота. И так каждый день. До самого победного конца, до последней, как говорили в СМИ, коробочки шла настоящая битва за хлопок в велаятах.
С 2008 года Г. Бердымухамедов в законодательном порядке запретил использовать учащихся и студентов на сельскохозяйственных работах и потребовал от прокуратуры жестко наказывать руководителей, нарушающих закон. Теперь вот уже 5 лет туркменские дети не собирают хлопок. Но это не значит, что детский труд перестали использовать в осеннее время. В сельской местности (кроме столицы и крупных городов) дети по-прежнему видны на хлопковом поле. Иные из них сами, добровольно, едут на уборку, чтобы заработать. Иные едут на хлопок вместо своих родителей, которых по месту работы заставляют либо самим собирать хлопок, либо нанимать вместо себя другого человека, платить ему из своего кармана за каждый день пребывания на поле, оплачивать проживание и питание наемника. Детский труд, хоть и в меньших масштабах, чем при СССР или во времена С. Ниязова, все равно применяется при уборке хлопка.
Одна из точек сбора людей на хлопок в жилом микрорайоне
ХЛОПОК 2013
Сегодня мы хотим поделиться некоторыми фактами, цифрами, а также особенностями нынешней хлопкоуборочной кампании. Информация собрана нашими читателями – непосредственными участниками нынешней кампании – из разных регионов страны.
Как известно, каждую осень с конца августа и до конца ноября в Туркменистане на хлопок в обязательном порядке под угрозой увольнения отправляют работников бюджетной сферы. Десятки тысяч учителей, врачей, коммунальщиков, почтальонов, работников банков, заводов и предприятий различного профиля по всей стране вынуждены отрываться от работы и принимать участие в битве за урожай. Для примера, 30 августа только с областного многопрофильного госпиталя г. Туркменабада на хлопок вывезли 500 человек, в основном работников, свободных от смены, санитаров и средний медперсонал. Управление образования Дашогузского велаята девятого сентября приказало директорам всех двадцати пяти школ города мобилизовать для сбора хлопка в общей сложности 800 человек. Примерно такое же количество людей собрали и руководители дошкольных образовательных учреждений. Открытого протеста со стороны врачей и педагогов нет, ведь их руководители говорят, что в случае отказа на их место быстро найдутся другие работники, тем самым угрожая им увольнением. Этим Туркменистан напрямую нарушают Статью 2 Конвенции МОТ о принудительном или обязательном труде, которая определяет принудительный труд как «всякую работу или службу, требуемую от какого-либо лица под угрозой какого-либо наказания, для выполнения которой это лицо не предложило своих услуг добровольно». Принудительная отправка людей на хлопок нарушает и восьмую статью Трудового кодекса Туркменистана.
Утро. Приехали на поле
Первыми в списках на хлопок в школах как всегда оказывается технический персонал: уборщицы, садовники и сторожа. В разгар кампании наступает «тяжелая артиллерия» — учителя, воспитатели и няни детсадов. Некоторые директора городских школ отправляют на хлопок и учителей первой смены, то есть утром педагог дает уроки, а после обеда обязан работать в поле. Иной раз домой люди возвращаются в девять вечера, особенно если человек живет в районе, а на следующий день рано утром они должны снова быть на работе. При этом директоров не волнует, есть ли у этих людей семьи, дети, обязанности по дому.
С директоров тоже спрашивают. Каждый день в управлении образования Дашогузского и Лебапского велаятов проводятся собрания, на которых с руководителей школ буквально сдирают три шкуры: мало собираете, недостаточно людей отправляете. Директора в свою очередь срываются на учителях. Каждый раз в автобус перед отправкой по пять-шесть раз заходят проверяющие из управления образования и хякимлика (мэрии), считают людей по головам. Количество фамилий в списках должно строго соответствовать количеству людей в автобусах. Случаются и казусы. Так, в Лебапском велаяте сотрудники одного из учреждений дружно не вышли из автобуса и уехали обратно в город. Приехала проверка, а на поле никого. Досталось директору, а от него – сотрудникам.
Каждая организация ежедневно должна представить справку о количестве собранного хлопка из расчета количество людей умноженное на 50 кг. Далеко не все работники выполняют эту норму, на некоторых полях Лебапского велаята собирать нечего, но тем не менее справки предоставляются исправно.
Перерыв на обед, состоящий из лепешки и чая
УСЛОВИЯ ТРУДА, ТРАНСПОРТА, ПРОЖИВАНИЯ И ПИТАНИЯ
С 16 сентября в Лебапе врачей начали отправлять на хлопок на пять дней с ночевкой в Саятский этрап. С ночевкой, но на длительный срок, ездят также и работники коммунальных служб города Туркменабада. Так, 150 сотрудников домоуправления отправили на 15 дней в сельсовет Йылангыз этрапа Довлетли. Люди ночевали на полу в спортзале местной школы на матрасах, привезенных с собой. Один раз в день на ужин арендатор предлагал людям баланду, как говорят люди, в тюрьмах баланда и то лучше. Ее никто не ел, ели все, что привезли с собой. Рядом со школой был магазинчик, но цены в нем в три раза выше, чем в городе. В округе было много змей, из них даже готовили еду. Воду для питья и готовки набирали из арыка, там же и купались, хотя местные жители гоняли их, ведь они тоже пьют эту воду. Вечерами было очень холодно, многие вернулись домой простывшие.
Питаются люди тем, что привезли с собой. Обычно едят вместе по 5-6 человек, присев на свои же фартуки или подстилки. На обед отводится один час. Воду, а иногда и горячий чай предоставляют арендаторы. Некоторые арендаторы разносят воду в ведрах прямо по грядкам в течение всего дня. В этом плане на кого попадешься: некоторые арендаторы просто подносят воду из колодца или крана-качалки к кромке поля, а некоторые могут угостить и плодами своего сада или огорода, свежевыпеченным хлебом.
Люди идут взвешивать и сдавать хлопок
В конце августа и начале сентября норма по сбору хлопка составляла 20 килограмм на человека каждый день. Сейчас в середине сентября норма возросла до 50 кг. Тот, кто не хочет ехать на хлопок (или по каким-то причинам не может), должен отправить кого-то вместо себя. Как правило, это наемники – люди без постоянной работы, которые всегда с нетерпеньем ждут хлопкоуборочную кампанию, ведь для них это неплохая возможность подзаработать. Нельзя сказать, кого среди них больше – женщин или мужчин. Но среди наемников есть и дети, которые, по идее, в будний день должны быть в школе. Если работник привлекает наемника, то он обязан выходить на работу как обычно. Если едет на хлопок сам, то зарплата его сохраняется.
В прошлом году услуги наемников стоили 5 манатов в день (менее 2 долларов), а в этом году – 7 — 10 манатов в зависимости от того, как договориться. Однако основным доходом наемников является сданный арендатору хлопок. За каждый килограмм арендатор платит 20 тенге (7 центов), поэтому наемники работают на совесть – в день они могут собрать до 120 кг.
Некоторые арендаторы пытаются хитрить. В присутствии проверяющих из местных хякимликов или руководителей учреждений, сотрудники которого собирают хлопок на данном поле, арендаторы нормально взвешивают собранный людьми урожай – два фартука весят 15-20 килограмм. А когда проверяющих нет, такой же объем хлопка уже весит 10-12 килограмм. Люди ругаются, некоторые добиваются справедливого взвешивания, а арендаторы в ответ называют их «гедаями» («нищими»), которые «едут в такую даль и ругаются из-за каких-то 20 копеек». Арендаторы ссылаются на то, что и им в итоге занижают количество собранного хлопка, но они, мол, из-за этого не ругаются. Девятого сентября в колхозе Лебап (бывший Жданов) Сердарабатского района работникам одной из поликлиник г. Туркменабада вообще отказались платить, мол, директор ваш завтра заплатит, однако люди начали высказывать недовольство и пригрозили жалобой. В обоих случаях с людьми в итоге расплатились полностью.
Расчет тут же на поле
Людей на поля и обратно возят на общественном транспорте, их специально снимают с городских маршрутов, что создает массу проблем для людей, не вовлеченных в хлопкоуборочную кампанию. В Дашогузском велаяте снимают с рейсов и частные маршрутки – водители не могут выйти на рейс пока не отвезут людей на поле. В разных точках города есть определенные пункты сбора, обычно собираются у своего предприятия, если оно достаточно большое. Например, медики в Туркменабаде собираются у областного госпиталя, а учителя – у тридцатой школы в микрорайоне Учпункт. В начале сентября в Гарабекевюльском районе (находится в 70 км от областного центра) водитель одного автобуса, везшего людей на поле, не справился с управлением – транспортное средство было перегружено, руководители учреждений стараются загружать автобусы до предела. С тех пор в них сажают строго по количеству сидячих мест, за этим строго следят и сотрудники дорожной полиции. К сожалению, подробностей аварии узнать не удалось, но нам сообщили, что были пострадавшие.
Нередко бывают случаи, когда транспорт не подают вплоть до восьми вечера – руководители заставляют своих подчиненных работать почти до темноты. 21 сентября за сотрудниками одного из медицинских учреждений Туркменабада по какой-то причине не приехал автобус. Людям пришлось добираться кто на чем. Кто-то взял такси, за кем-то приехали родственники. Домой все вернулись глубокой ночью.
Продолжение следует.
Распечатать | Сохранить в PDF | Отправить другу
