15 лет назад, 25 ноября 2002 года, в Ашхабаде произошли события, приведшие к арестам и дальнейшим репрессиям сотен человек, которых подозревали в покушении на президента Сапармурата Ниязова.
Генеральная ассамблея ООН приняла резолюцию в отношении Туркменистана с выражением серьезной озабоченности по поводу массовых нарушений прав человека в ходе официального расследования инцидента, а ОБСЕ начала процесс «Московского механизма», в соответствии с которым в Туркменистан должен был прибыть спецдокладчик, чтобы на месте изучить ситуацию и провести независимую экспертизу. Эта работа была поручена профессору Эммануэлю Деко (на фото).
«Хроника Туркменистана» побеседовала об этом деле с господином Деко, который рассказал о том, в каких условиях ему приходилось работать и как этот доклад повлиял на отношение международного сообщества к Туркменистану.
ХТ: Как «приглашающее государство» Туркменистан не оказывал никакого содействия и отказался назначить второго докладчика. Как это повлияло на Вашу работу?
Э.Деко: Я, безусловно, предпочел бы, чтобы «запрашиваемое государство» назначило бы «еще одного докладчика» в соответствии с правилами Московского механизма для работы в рамках «миссии докладчиков». Я был готов номинировать на рассмотрение кандидатуры юристов из списка экспертов в качестве третьего члена миссии. Фактически мне пришлось стать единственным докладчиком, независимо, объективно и беспристрастно исполняющего мандат докладчика ОБСЕ в сжатые сроки. С другой стороны, я сожалею о том, что работал в одиночку, без коллективных и иногда длительных обсуждений с группой экспертов в попытке достигнуть консенсуса и смягчить заключительные замечания, но с другой стороны, мне представилась возможность применить сильную законодательную базу к установленным фактам и четко донести свою позицию.
Вам отказали во въезде в Туркменистан. Граждане, проживающие в Туркменистане и/или неправительственные организации, которые предоставляли Вам информацию, подвергались опасности преследований со стороны туркменских властей. Как Вы проводили сбор информации?
Я не был в Туркменистане, но я путешествовал по Европе, ездил на встречи в Вену, Варшаву, Женеву и Гаагу. При технической и языковой поддержке БДИПЧ, как отмечается в открытом докладе, у меня было много контактов с должностными лицами, так и с членами гражданского общества, иногда с помощь неправительственных организаций, таких, как Ваша. Всегда очень важно проявлять осторожность и стараться не подвергать риску информаторов, но также необходимо проверять факты. С людьми, с которыми я сотрудничал, безопаснее было встречаться за пределами страны, так как я слышал, что здание миссии ОБСЕ в Ашхабаде находится напротив отделения полиции… Я прочел все материалы по истории и политике страны. Я также работал с документами, книгами, картами, письменными свидетельствами и даже посмотрел фильм о незаконных судебных разбирательствах, снятым официальным телеканалом. Как я уже говорил, доклад должен был быть подготовлен за короткое время и я горжусь, что единственная ошибка в докладе, которую заметили представители Туркменистана, было двойное гражданство жителя Армении.
В 2003г. Вас назначили Специальным докладчиком ОБСЕ, так как по просьбе десяти государств-участников ОБСЕ был приведен в действие Механизм человеческого измерения в соответствии с §8 Московского механизма. Оглядываясь назад, можно ли сказать, что реализация Московского механизма с точки зрения назначения Специального докладчика является эффективной мерой в данной ситуации?
Это сложный вопрос. Я чувствую большую ответственность и перед народом Туркменистана, и в отношении «объективности» и эффективности Московского механизма ОБСЕ. Я считаю, что существует много возможностей для неконфронтационного использования Московского механизма, который является инновационным и коллективным способом сбора информации и добрых услуг. Но для государств-участников всегда достаточно рискованно просить провести юридический анализ сложной ситуации, иметь полную картину нарушений прав человека, так как после опубликования официального доклада им нужно продемонстрировать достижение результатов и предложить решения. Они не могут, как обычно, просто игнорировать эти вопросы. При приведении в действие механизма человеческого измерения государствам необходимо продумать внедрение последующих мер. Нужно определить пути выхода из кризиса, а не заниматься созданием новых проблем, не только обозначить грубые нарушения, но и нарисовать «дорожную карту».
В докладе Вы говорите о «перевороте 25 ноября». Как бы Вы по прошествии времени охарактеризовали этот «переворот»?
После опубликования доклада у меня больше нет мандата, и я не обладаю новой информацией по этому вопросу. В докладе я говорил о так называемом «перевороте», так как сложно предугадать «сценарий» развития событий с беспрецедентными мерами безопасности вокруг президента Ниязова и очень профессиональной командой «заговорщиков». Но самое главное – это то, что переворот стал предлогом для новой волны политических чисток.
В докладе Вы пишете: «…что касается различных аспектов репрессий, продолжающихся с момента покушения на президента Ниязова, совершенного 25 ноября 2002 г., имели место крупномасштабные нарушения всех принципов правосудия, в частности, незаконные задержания и показательные суды. Для получения признаний применялись пытки; кроме того, задержанным насильственно вводились наркотические препараты, что представляло опасность для их жизни, а также для так называемого криминализирования» задержанных. Против «врагов народа» были развернуты широкие репрессии различного характера» ….» Очень похоже на сталинский режим, были ли Вы шокированы масштабом репрессий?
Фильм, снятый телеканалом «Ватан-ТВ», был жалостливой иллюстрацией жесткого обращения правоохранителей с уважаемыми общественными деятелями, некоторые из которых были в возрасте и имели серьезные проблемы со здоровьем. Но меня лично больше шокировало ощущение деспотичного безумия и многолетней мести, коллективной ответственности семей и сообществ.
Осуществлялся ли контроль над выполнением рекомендаций, опубликованных в докладе?
Контроль над выполнением рекомендаций осуществлялся, главным образом, не внутри ОБСЕ, а в ООН, так как доклад официально был передан Комиссии по правам человека десятью «государствами-участниками» (E/CN.4/2003/G/6). В то время было достаточно проблематично найти доклад, но сейчас, во времена информационной открытости, на сайте УВКПЧ можно ознакомиться с любым документом. Вскоре после этого, в апреле 2003г., Комиссия по правам человека приняла резолюцию 2003/11. Она была косвенно эффективна, порицала и осуждала Туркменистан, который до того момента исчез из поля зрения системы договорных органов и специальных процедур. Туркменистан ратифицировал много международных соглашений, но не предоставил в установленные сроки национальные доклады, избегая общественного контроля ситуации с правами человека в стране. Благодаря докладу ОБСЕ Туркменистан снова оказался в поле зрения международного мониторинга.
Были ли выполнены опубликованные в докладе рекомендации?
Я так не считаю. Некоторые представители ООН посчитали, что в докладе представлен слишком длинный список рекомендаций, но невозможно остановиться на одних нарушениях и проигнорировать другие, так как политическая система сама по себе отрицала верховенство закона. Помощь Туркменистану в представлении национального доклада органам ООН заключалась не только в приукрашивании действительности, а инициировании юридической ответственности. Доклад был «диагностическим», так как в своих обзорах Программа развития ООН и прочие агентства ООН хотели скрыть нарушения с целью сохранения дружеских отношений с властями. Общие рекомендации сохранили свою актуальность и на сегодняшний день и могут быть использованы в качестве контрольного списка для проведения политических реформ, так как чрезвычайно сложно заниматься эффективной защитой прав человека без разделения власти и без наличия независимой судебной системы, внутренних средств правовой защиты и подотчетности. С момента принятия новой Конституции в сентябре 2016г. действует официальный запрет на использование пыток и жестокого обращения, но реальные средства защиты достаточно неэффективны без принятия независимого национального механизма в соответствии с положениями Факультативного протокола к Конвенции ООН против пыток. Для Туркменистана приоритетным должна стать ратификация Факультативного протокола к Конвенции против пыток с целью внедрения упомянутых национальных и международных механизмов.
Туркменистан не выполнил две резолюции, принятые Генеральной ассамблеей ООН в 2003 и 2004гг., которые являлись, так сказать, контролем выполнения рекомендаций Вашего доклада, выражающего серьезную озабоченность по поводу «серьезных нарушений прав человека в результате событий ноября 2002г.» Туркменистан проигнорировал доклад Специального докладчика ОБСЕ, а также последующие резолюции ООН. Не демонстрирует ли это беспомощность международного сообщества перед такими авторитарными режимами, как в Туркменистане?
Основная сила и основная слабость ОБСЕ заключается в том, что это «гибкая» организация, которая основывается на консенсусе. Государства-участники должны согласиться с тем, что возможны расхождения во мнениях для продолжения деятельности ОБСЕ в некоторых регионах без явного политического присутствия. В регионе ОБСЕ и на Ближнем Востоке разгораются новые вооруженные конфликты и происходят новые международные кризисы. В таких нестабильных условиях авторитарные режимы, которые напоминают оплот стабильности, не занимаются экспортом терроризма или распространением ядерного оружия, не являются приоритетом. ОБСЕ, однако, доказала свою эффективность для ежедневного мониторинга «замороженных конфликтов» или, например, кризиса в восточной Украине. Но для поиска долгосрочных решений необходима политическая воля с обеих сторон.
Мониторинг со стороны системы договорных органов ООН с исчерпывающим анализом ситуации, подотчетностью и сотрудничеством с гражданским обществом более эффективен. Вся информации публикуется на сайте Управления Верховного комиссара ООН по правам человека на официальных языках, а именно на русском и английском. Десять лет назад был определенный информационный вакуум, сейчас вся информация находится в открытом доступе для представителей гражданского общества; негосударственные организации предоставляют альтернативные доклады, а граждане обладают расширенными правами и полномочиями. Например, если выбрать на сайте Туркменистан, можно найти все последние национальные доклады, а также заключительные замечания Комитета против пыток (CAT/C/TKM/CO/2), принятые в январе 2017г. и Комитета по правам человека CCPR/C/TKM/CO/2), принятые марте 2017г. Кроме того, проводится контроль выполнения рекомендаций, так как Комитет против пыток «просит государство-участник представить к 7 декабря 2017 года информацию о последующих действиях в связи с рекомендациями Комитета, касающимися практики содержания под стражей без связи с внешним миром, предоставления Комитету информации о судьбе и местонахождении всех лиц, которые содержатся под стражей без связи с внешним миром или исчезли». (§/41).
Однако, наиболее эффективным правовым инструментом является механизм индивидуальных «коммуникаций», предоставляемых в Комитет по правам человека в соответствии с Факультативным протоколом к Международному пакту по гражданским и политическим правам. В отношении Туркменистана было много спорных точек зрения, но в заключительных замечаниях Комитета по правам человека говорится, что «Комитет по-прежнему обеспокоен сообщениями о тайном содержании под стражей и насильственных исчезновениях большого числа осужденных и заключенных в тюрьму лиц, включая лиц, осужденных за предполагаемую причастность к покушению на бывшего Президента в ноябре 2002 года. Он выражает сожаление по поводу того, что государство-участник не смогло ответить на эти утверждения и сообщить о судьбе и местонахождении этих лиц, включая бывшего министра иностранных дел Бориса Шихмурадова, который был признан Комитетом в качестве жертвы насильственного исчезновения (см.CCPR/C/112/D/2069/2011)» (§.16). По этой теме Комитетом по правам человека проводится мониторинг выполнения рекомендации в течение года.
Наряду с этим, Специальные докладчики работают в рамках конкретных тем, таких как свобода вероисповедания или правозащитная деятельность, гуманитарные призывы в рамках Специальных процедур, например, Рабочей группы по произвольным задержаниям или Рабочей группы по насильственным или недобровольным исчезновениям с их пятнадцатилетней судебной практикой по Туркмении. Сейчас каждый может получить полную и актуальную информацию о ситуации с правами человек в стране, которая была «ничьей территорией» во время написания мной доклада для ОБСЕ.
Около 100 человек, получивших тюремные сроки после попытки покушения на Президента Ниязова, исчезли при невыясненных обстоятельствах, и о них до сих пор нет никаких сведений. Есть ли у Вас какая-то информация об их судьбе? Поддерживали ли или поддерживаете Вы связь с их родственниками?
В моей новой должности в Комитете по насильственным исчезновениям меня больше беспокоит судьба заключенных, которые содержатся без связи с внешним миром, без доступа к адвокату или общения с семьей. Родственники заключенных трактуют это как жестокое обращение, которое может быть квалифицировано как случай насильственного исчезновения. Статья 17 Международной конвенции против насильственных исчезновений гласит, что «никто не должен содержаться под стражей тайно» и предусматривает весь спектр механизмов юридической защиты. Как известно, насильственные исчезновения являются «продолжаемым преcтуплением», и у жертв есть право на доступ к правосудию, на установление истины и на возмещение ущерба. Прецедентная практика Комитета по правам человека, а также решения обеих рабочих групп являются очень важным шагом. Но на этот раз государству необходимо было предоставить информацию. Комитет против пыток разделяет позицию Комитета по правам человека: «Комитет по-прежнему обеспокоен продолжающими поступать сообщениями о том, что, согласно оценкам, в государстве-участнике 90 человек в течение длительного времени содержатся под стражей без связи с внешним миром, что равносильно насильственному исчезновению и представляет собой нарушение Конвенции. Он особенно обеспокоен тем, что государство-участник не информирует Комитет о местонахождении Бориса и Константина Шихмурадовых, Батыра Бердыева и Рустама Джумаева, а также ряда других лиц, которые были осуждены в связи с покушением на убийство бывшего Президента в ноябре 2002 года» (§.9). Благодаря работе неправительственных организаций и самоотверженности родственников, имена жертв цитируется договорными органами и известны международному сообществу. Очень важно сохранять эту преемственность при мониторинге ситуации и юридическую согласованность в вопросе квалификации нарушений.
Как я уже говорил, у меня больше нет мандата ОБСЕ, чтобы отслеживать ситуацию, но с человеческой точки зрения меня очень беспокоят ситуация с жертвами насильственных исчезновений, и я считаю своим долгом делать все возможное для улучшения ситуации с правами человека в Туркменистане. Я надеюсь, что Туркменистан ратифицирует Международную конвенцию о защите всех лиц от насильственных исчезновений, помня о том, что именно в то время, когда г-н Шихмурадов был Министром иностранных дел, Туркменистан ратифицировал основные универсальные инструменты, такие как Международный пакт о гражданских и политических правах и его протоколы, которые в настоящее время предлагают систему поддержки прав человека. Это может послужить серьезным сигналом в будущем для ратификации Конвенции 2006г.
Согласно докладу «Туркменской инициативы по правам человека», опубликованном в марте 2017г., бывший министр Иностранных дел Туркмении Бориса Шихмурадов и ряд других лиц, осужденных в связи с покушением на Президента Ниязова, по неподтвержденным данным были расстреляны в печально известной тюрьме BL—T/5 в период с апреля 2003г. по ноябрь 2005г. В 2008 году тюрьма была снесена, поэтому все доказательства были уничтожены. Вы все еще следите за судьбой Бориса Шихмурадова и других лиц?
У меня нет никакой конкретной информации, но во всем мире родственники живут надеждой, что их близкие живы. Статья 24 §.6 Международной конвенции акцентирует внимание на необходимости «проводить расследование до полного прояснения судьбы исчезнувшего лица», без презумпции смерти, «касающиеся правового положения исчезнувших лиц, судьба которых неизвестна, и их родственников, в частности, в таких областях, как социальная защита, финансовые вопросы, семейное право и права собственности». Тайное содержание под стражей само по себе является незаконным и может стать «гражданской смертью» для заключенных, которую могут чувствовать себя пожизненным изгнанником для собственной семьи. Это еще более парадоксально для страны, которую постоянно хвалят за отмену смертной казни.
В отношении прав человека и верховенства закона, можно ли сказать, что Туркменистан по-прежнему является «черной дырой» в ОБСЕ в 2017 году?
Я полагаю, что сейчас международные организации достаточно серьезно отслеживают ситуацию. Как я уже говорил, сегодня у нас есть полное представление о ситуации и доступ к огромному количеству источников информации. Вопрос заключается в политической воле властей для установления «конструктивного диалога» с органами системы ООН и добросовестного изучения заключительных замечаний как способа избежать изоляции и презрения. Но, в конце концов, реформы в области прав человека нужно проводить не ради других стран, а ради собственного народа, для развития открытого и динамического общества с гражданскими свободами и правовыми гарантиями, без тени страха, произвольных задержаний или коррупции. Это справедливо как в отношении Туркменистана, и других стран. Как и пятнадцать лет назад, я искренне желаю это народу Туркменистана. Сейчас гораздо больше прозрачности и информации. Именно культурная революция с использованием новых средств массовой информации бросает вызов пропаганде и цензуре. Граждане должны знать, что о них, живущих на задворках мира, не забыли. В век международной торговли и новых технологий люди и общества все более взаимосвязаны. Всеобщие права человека, с активным участием гражданского общества и независимых национальных учреждений, станут объединяющей идеей для граждан всего мира.
Записала Генриетта Шрёдер
Источник: Хроника Туркменистана
Распечатать | Сохранить в PDF | Отправить другу
