Инициатива исходит от нового хякима области Тангрыгулы Атахаллыева, назначенного из Ашхабада менее чем год назад, но уже получившего выговор от президента.

По телевизору им говорят об успехах, забитых до отказа полках с хлебом, яйцами и сахаром в магазинах и счастливых гражданах, через слово благодарящих президента за созданный рай. Но каждый из них, стоя ранним утром за базовыми продуктами, осознает, что живет в параллельном мире, в котором счастье определяется твоим местом в очереди…

Отныне и вплоть до завершения хлопкоуборочной страды рынки будут функционировать с 16:00 до 22:00. Ограничение также коснулось частных и государственных магазинов, расположенных близ базаров.

Несмотря на то, что практически после каждой публикации условия для заключенных улучшаются, все равно остаются проблемы, которые ставят под сомнение саму суть лишения  человека свободы – его исправление.

Зарплата воспитателя обычного детского сада в Туркменистане не превышает 1,5 тысячи манатов в месяц ($75 по курсу рынка). Конечно, под покупку квартиры работник взял бы кредит, но банки предлагают условия, по которым на эту зарплату выплачивать кредит нереально.

Перед взятым под стражу руководителем НГДУ ставится условие: либо он признает эту недостачу как собственное преступление, возмещает ущерб и отделывается 2 годами тюрьмы, либо получает 23 года с конфискацией имущества, но тогда его дети останутся на улице без крыши над головой.

Магазин сдает часть товара частникам по завышенной цене, а потом эти же окорочка в коммерческих ларьках лежат по 24 маната за кило. Торговля у них медленно, но идет, потому что мясо стоит от 30 манатов и выше, а когда в магазине курятины нет, народ понемногу берет ту, что у частников.

Ежедневно привозят от 200 до 250 мешков, а в списках покупателей значатся вдвое, а то и больше фамилий. Люди недовольны, то в одном месте, то в другом вспыхивают перебранки. Их тут же пресекают сотрудники полиции и представители районной администрации, контролирующие процесс торговли.

Часть осужденных по этой статье освободились из женской колонии в Дашогузе и колонии общего режима в Сейди. Наблюдатели полагают, что власти пошли на подобный шаг из-за катастрофической перенаселенности мест лишения свободы в Туркменистане.